Беседа 3.  БЫТЬ, А НЕ КАЗАТЬСЯ

­­­  БЫТЬ, А НЕ КАЗАТЬСЯ – казалось бы, это просто, и о чём тут говорить? Но на самом деле тема очень глубокая. Потому что родители, социум, да что там – вся наша цивилизация! – вынуждают нас придумывать себе маски. Совсем немного времени даётся ребёнку, чтобы побыть самим собой, а затем взрослые начинают лепить из него некий образ, который сами же и сформировали. Да, конечно, есть на свете мудрые родители, которые с самого начала уважают в маленьком человечке Личность и признают её уникальность. Но, руку на сердце положа, скажите - много ли вы знаете таких родителей? Не будем никого обвинять: родителей: их самих примерно так же воспитывали. Человек Осознанный вообще не склонен к обвинениям – какой смысл обвинять задачник за то, что он предлагает вот такие исходные данные? Задачник не виноват, он – учебное пособие. А задачу-то все равно придётся решать!

Что значит БЫТЬ? Жить, принимая себя и жизнь во всей полноте, зная свои сильные и слабые стороны. Сильные – использовать, слабые – совершенствовать. Не корить и не казнить себя за ошибки, а исправлять, получая благодаря этому свой уникальный опыт. Осознавать свои и чужие границы и уважать их. БЫТЬ САМИМ СОБОЙ – вот что значит БЫТЬ. Транслировать в мир любовь можно только тогда, когда ты сам ею наполнен.

Что значит КАЗАТЬСЯ? Это жить в напряжении, предугадывая желания окружающих и подгоняя себя под них. Это забыть о своих склонностях, желаниях, мечтах, оставляя их «на потом» и ставя в последнюю очередь. Это поступаться своим мнением – не потому что оно изменилось, а потому что сдаться легче и проще. Это подавлять свои истинные чувства и выставлять напоказ только социально одобряемые.

И если вы изо всех сил стараетесь КАЗАТЬСЯ, окружающие будут вами манипулировать, навязывая вам собственное видение – каким вам следует быть. Они будут убеждать вас, что вы именно такой, как они считают, что именно вы должны делать и думать, что вам нужно срочно измениться, чтобы соответствовать их представлениям о вас. Скорее всего, с их стороны это будет бессознательный процесс – ведь человек, который постоянно подстраивается, не имеет чёткого внутреннего образа себя, он как кусок пластилина – бери и лепи, что хочешь. Это очень чувствуется.

Зачем мы стараемся казаться не Тем, Кто Мы Есть, а кем-то другим? Чаще всего из страха быть покинутыми, отвергнутыми, осуждаемыми. Мы сами отказываемся от своей внутренней свободы, чтобы нас одобряли, хвалили, давали нам любовь (или хотя бы иллюзию любви), отмечали нашу важность и нужность. Многие настолько привыкли носить «маски», что уже и забыли – каково оно, их настоящее лицо.

Вы понимаете, что происходит? Та Творческая Энергия, которую мы могли бы направить на позитивные преобразования себя и Мира, уходит «в никуда», на создание иллюзорных образов. Ведь нет ничего более энергозатратного, чем постоянно притворяться не тем, кто ты есть. Иногда это становится совсем уж невыносимым, и тогда есть два пути – в депрессию или в агрессию. От агрессии стыдно, от депрессии тошно.

Но есть и хорошие новости. Даже если вы преуспели в создании и ношении масок, даже если вы плохо знакомы с собой, сейчас самое подходящее время, чтобы сказать себе: «Так, стоп! Почему это я рассуждаю о высоких материях, о Безусловной Любви, если я не умею любить самого близкого мне человека – себя? Что я передам своим детям? Как я научу их БЫТЬ, А НЕ КАЗАТЬСЯ?».

И только после осознания своей склонности к маскам как задачи начнутся позитивные изменения. Для Человека Осознанного это вполне по силам, да к тому же очень интересно, потому что это – занятие для Творцов.

Кто ты? Какой ты? Что любишь? Что ненавидишь? К чему стремишься? О чём мечтаешь? Для чего пришёл в этот мир? И что полезного ты можешь для него сделать? Кто Ты Есть На Самом Деле? И так ли уж нужно казаться кем-то другим?

   «Будьте собой. Все остальные места уже заняты», – сказал Оскар Уайльд.

К этому практически нечего добавить. Разве что сказку?

МАСКАРАД

Утро началось как обычно. Ольга встала, умылась, расчесала длинные волосы, помассировала лицо с увлажняющим кремом, отметив, что за ночь лицо как бы и не отдохнуло, и занялась завтраком. Через десять минут зашевелилось остальное семейство.

– Дорогая, ты не видела мою маску? – раздалось из комнаты.

– Позавтракай сначала, перед выходом наденешь, - откликнулась  она.

– Не могу перед выходом, мне сейчас нужно, - капризно отозвался он.

– У меня оладьи подгорают, - сообщила Ольга и усмехнулась. Что бы он без нее делал? Все вечно разбрасывает: галстуки, носки, маски… А потом: «Дорогая, ты не видела…».

На кухню вплыла дочь, девица шестнадцати лет. Она ещё не до конца проснулась и маску надевать не торопилась, поэтому пока что была похожа на детёныша: изумленно вздёрнутые бровки, удивлённо глядящие на мир большие глаза, приоткрытые пухлые губы – общее выражение лица «какой он интересный, этот Мир!». Впрочем, это ненадолго: минут через пятнадцать начнётся…

Следом притопал десятилетний сынишка. Он еще личной маски не имел, пока только примеривал разные, искал свою. Но уже полюбил маску «Отвяжитесь от меня все!». Парень увидел свежеиспечённые оладушки, и на его лице немедленно появилось шкодное выражение – он явно хотел тут же стащить одну.

– Ничего подобного, сначала умываться и чистить зубы, – не поворачиваясь, сказала Ольга.

– Откуда ты всё знаешь? Спиной, что ли, видишь? – разочарованно протянул сын, поворачивая стопы к ванной.

– Разве ты не знал, что мамам выдается запасная пара глаз, затылочных? Просто их из-под прически не видно, – проинформировала она.

На кухню заглянула мама, она же бабушка. Она, как обычно, была при параде: на лице любимая маска с ядовито-сочувственным выражением.

– Доброго всем утречка, - пожелала мама. – Что, опять уроки не выучил? Я видела, как ты допоздна про Бэтмена читал…

– Ничего и не читал, - немедленно ощетинился младший. – Вечно ты…

– Никакого уважения к старшим, - притворно вздохнула мама. – Да и то сказать, кому его воспитывать? Все же целый день в трудах, в заботах!  А по утрам вещи разбросанные ищут…

– Мама, у меня тут что-то с газом, не могу справиться, помоги, пожалуйста, – Ольга быстренько натянула маску Беспомощной Девочки.

– То-то, - удовлетворённо сказала мама, крутя рукоятку газовой плиты. – Что б вы без меня делали?

Завтрак прошёл споро и успешно. Ей пришлось сменить несколько масок: Почтительной Дочери – для мамы, Железной Леди – когда сын попытался было соврать насчёт того, что первый урок отменили, Неумолимого Финансиста -  когда дочь пыталась поскандалить по поводу покупки новых сапог, внимающего Доктора Ватсона – когда муж стал рассказывать, как он вчера на работе удачно «разрулил» сложную ситуацию. Потом Она, все ещё в маске Ватсона, помогла  мужу найти его дневную маску Преуспевающего Начальника. В общем, Она справилась со всеми ролями, и всё семейство  отправилось к местам дневной дислокации вполне удовлетворённым.

Она провожала их у порога и зорко следила за тем, чтобы всё было в порядке. Дочь уже имела любимую дневную маску, которая называлась: «Тебя здесь явно не ждали», и в основе её лежало королевское снисходительное величие. Муж – «Преуспевающий Начальник»: победительность, уверенность, напор. Сынишка натянул маску «Пожалейте меня, сиротинушку»  (явно плохо выучил уроки). Мама, отправляясь на рынок за продуктами, надела маску «Воинствующая домохозяйка». В общем, всё привычно и узнаваемо.

Теперь у неё оставалось минут двадцать для себя. За эти двадцать минут Она подкрасила губы и ресницы, оделась, проверила окна и электроприборы, и подошла к зеркалу в прихожей, чтобы натянуть маску «Всегда с Улыбкой»: ей ведь целый день предстояло работать с клиентами, принимать заказы. Но… Маска не натягивалась.  Такое было впервые. то ли маска стала меньше, то ли лицо больше, то ли мышцы его застыли, не давая привычной маске удобно сесть на место. Но время поджимало, и Она, кое-как напялив маску, рванула к остановке, как бегун с низкого старта, успокаивая себя, что может, никто и не заметит.

Ничего такого подобного, заметили все.

– Оленька, что у тебя с лицом? – ахнула коллега.

– Всё в порядке, - попыталась натянуть маску Олимпийского Спокойствия Ольга. Но получилось ещё хуже: губы задрожали, и глаза подозрительно увлажнились.

– Ничего себе «все в порядке», –  покачала головой коллега. – У тебя же улыбка кривая… И щёки словно судорогой свело.

– Я справлюсь, - пообещала Оля. – Есть у нас там дежурные маски в запасе?

– Кажется, есть. Посмотри в шкафчике.

Ольга нашла маску «Дежурное внимание», она оказалась разношенной и мягкой, и вроде бы на лицо легла. Ольге даже удалось пару часов более или менее успешно поработать, но потом приехала начальница, как обычно, в маске «Бизнес-Леди», мимолётно глянула на замерших менеджеров и на ходу бросила: «Ольга, зайдите»..

Ольга поникла. Она ощущала на себе сочувственные взгляды коллег. Внимание Бизнес-Леди ничего хорошего не сулило. Но делать было нечего – даже маску подходящую натянуть не представлялось возможным. Ольга вздохнула и поплелась в кабинет Бизнес-Леди, мысленно перебирая все свои мыслимые и немыслимые прегрешения.

-– Рассказывайте, - приказала Бизнес-Леди, едва Ольга устроилась на стуле для посетителей.

– О чём? – деловито уточнила Ольга, стараясь сохранять лицо, насколько это было возможно в маске «Дежурное Внимание».

- О том, почему вам взбрело в голову поменять маску «Всегда с Улыбкой» на маску «Протокольная Харя», - Начальница излишней тактичностью никогда не страдала.

– Это из общего шкафчика, «Дежурное Внимание», – попыталась оправдаться Ольга.

– Вы на себя в зеркало смотрели? – прервала её Бизнес-Леди, швыряя ей через стол зеркальце. – Вы таким «дежурным вниманием» всех клиентов распугаете. Что случилось?

– Ничего не случилось, - уныло сказала Ольга, рассматривая жуть, которую отразило зеркало. Действительно, а что случилось? Она не знала. Просто что-то с лицом…

- Значит так, - ледяным тоном сообщила начальница. – Я не могу рисковать бизнесом из-за упёртой дурёхи. Или ты мне сейчас всё рассказываешь, или пишешь заявление по собственному. Прямо сейчас. Ну?

   «Упёртая дурёха» вовсе не была упёртой. Она просто устала. И Бизнес-Леди со своей бульдожьей хваткой была уже вне её возможностей. Поэтому Ольга сделала то, что обычно делают обиженные, загнанные в угол девочки – она разрыдалась. Она рыдала горько и самозабвенно, как ребёнок, и ей было уже всё равно, что маска слетела, а Бизнес-Леди её теперь как пить дать уволит. Вот она сидит напротив, вся холёная, упакованная, успешная, и у неё наверняка с утра парикмахер, маникюр и массажист, а вовсе не оладьи, ядовитая мама и муж, который беспомощнее ребёнка. Ей легко носить свою маску Бизнес-Леди, а тут приходится поминутно менять маски, и ещё  следить, чтобы все были довольны и не перессорились, и под каждого подстраиваться, и чтоб никто не обиделся. А ты при всем при этом должна носить маску «Счастливая Семейная Женщина», и ты уже сама не понимаешь, счастливая ты или нет, потому что ты забыла, какая ты на самом деле, а муж оказался вовсе не тем, за кого ты выходила замуж, и вообще…

   Вот примерно такой текст и выдала сквозь слёзы Ольга, и плевать ей уже было, что потом. Без маски слова выговаривались легко, и поэтому она не спешила прерывать поток слов и слёз. Странно было только то, что вполне ожидаемый приказ «прекратить истерику» всё не поступал и не поступал. Наконец, слёзы пошли на убыль, слова тоже, и Ольга смогла разглядеть Бизнес-Леди. Она её не узнала.

Напротив, за солидным офисным столом, сидела вовсе не Бизнес-Леди. Это была другая женщина. Красивая. Стильная. Но – с человеческим лицом, и это лицо улыбалось.

– Детка, как же мне всё это знакомо, -– мягко произнесла она. – Ты и представить не можешь… Впрочем, и не надо тебе представлять. Я знаю, как тебе помочь.

-– Что вы, спасибо, не надо, - испугалась Ольга. – Если к врачам – у меня и денег таких нет.

– Тихо, не перебивай, - приказала начальница, на мгновение вновь став Бизнес-Леди. – Никакие врачи тебе не помогут. А я – да. Так что сиди и слушай. Договорились?

– Договорились, - поспешно кивнула Ольга. Увольнение, кажется, отодвигалось.

– Мы живём в мире Масок. Это – неизбежность. Всем приходится носить маски. Мы приходим в этот мир такие беспомощные, с голенькими, открытыми, ранимыми и незащищёнными душами. Представляешь себе, как нам страшно? Сначала нам не нужны маски – нас защищают родители. А потом мы взрослеем… И тогда начинаем подбирать себе маски. Пробуем разные, смотрим, с какими нам живётся легче. У каждого цели разные,  потому и маски разные. Если в душе полно страхов, а их показывать не хочется – выбирается маска Агрессора. Не подходи, мол, себе дороже будет!  Если в душе слабак, трус – человек выберет маску Миротворца, или Жертвы, или Мачо, – в зависимости от целей. Если в душе на всех обижен – опять же выбор есть: или маска Несправедливо Обойдённого и Непонятого, или маска Борца за Справедливость. Это понятно?

-– Понятно, – кивнула Ольга. – Только непонятно, что со мной случилось.

– Ты натянула не свою маску, – пояснила  начальница. – «Всегда с улыбкой» –  не твоя маска. Разве тебе всегда хочется улыбаться?

– Нет, конечно, - неохотно призналась Ольга. – Но кому интересно смотреть на кислую физиономию?

–  Ага, значит, есть, от чего киснуть, - понимающе улыбнулась начальница.

-– Да, конечно, есть, –  согласилась Ольга. – Замуж выходила,  думала, буду как за каменной стеной, а получился – третий ребенок в семье. Сын – лодырь и врунишка, дочь – потребительница.. Мама –  ладно, маму не выбирают…

–  Ну уж нет, - хлопнула ладонью по столу начальница. – Здесь ты, милая моя, жестоко ошибаешься. Все, кто тебя окружают, выбраны тобой и отражают тебя же. Понимаешь, они носят маски, которые и ты носишь. Или хотела бы носить.

-– Это как? Я, что ли, хочу быть потребительницей? Или лодырем? Или третьим ребёнком в собственной семье? – ахнула Ольга.

– Именно так, - хладнокровно кивнула головой начальница. – Только не позволяешь себе. И поэтому внутри нарастает недовольство: почему им можно, а тебе – нет?

– Действительно, -– согласилась Ольга. – Почему так? Почему кому-то можно, а мне – нет?

-– И тебе можно, - утешила начальница. – Поэтому мы с тобой прямо с работы едем на Маскарад.

– Куда едем? – опешила Ольга.

– На Маскарад, - с удовольствием повторила начальница. – Веселиться, играть, флиртовать. В общем, примерять новые маски.

– Но как же? Меня же дома ждут! Я просто не могу себе позволить  вот так сорваться   – и на Маскарад! – заволновалась Ольга.

– Если ты не можешь себе позволить, то кто тогда это сделает? – очень резонно заметила начальница. – Решай. Конечно, если хочешь остаться с «Протокольной Харей» – дело твоё.

– Ладно. Еду! Я согласна, – решила Ольга, поёжившись от воспоминания о том, что недавно увидела в зеркале. В конце концов, есть телефон, она просто позвонит домой и предупредит, что задержится.

– Отлично, – обрадовалась начальница. – Тогда иди работай, а в конце рабочего дня встречаемся внизу. На, надень пока мою запасную маску – импортная, «Меня Здесь Нет» называется.

– Остаток рабочего дня прошел как в тумане.  Ольга и не помнила, что делала. Маска «Меня Здесь Нет»  себя оправдала: к ней не приставали. В шесть часов она сбежала по лестнице и оказалась прямо напротив распахнутой дверцы серебристой машины начальницы. «Как Золушка!» - подумала Ольга, запрыгивая на заднее сиденье.

Куда и как они ехали,  Ольга не  запоминала, да и какая разница? Она была переполнена волнением, предвкушением и смутными воспоминаниями о чём-то знакомом, но забытом. Очнулась она перед каким-то старинным особняком, когда начальница сказала:

– Приехали. Сейчас идём выбирать костюмы.

– И маски? – уточнила Ольга, у которой лицо всё ещё слегка сводило судорогой.

– А вот маски – не понадобятся, – рассмеялась начальница. – Здесь все без масок. Только лёгкая вуаль… Иди за мной. Начнём с костюмерной. Кстати, костюм потом сдавать не надо – здесь их дарят на память о Маскараде.

В костюмерной оказалось невероятное количество одежды на любой вкус. Каждого вновь прибывшего вежливые костюмеры приглашали  в отдельную кабинку и демонстрировали каталог, по которому можно было выбрать костюм.

– Не торопись, полистай, - напутствовала её начальница. – Когда душа встрепенётся – тогда можно и примерить. А уж если запоёт – значит, на сегодня это твой костюм.

Каталог был роскошным! Ольге захотелось примерить костюм восточной танцовщицы с открытым животом, со множеством украшений, потом – костюм боярышни – кокошник, жемчужные запястья и ожерелье, широкий сарафан,  потом – костюм пилота космического корабля – обтягивающий серебристый комбинезон со множеством карманов и застёжек. Все это было здорово, но не то! И вдруг один костюм так поразил ее воображение, что даже дыхание перехватило. Это был простой летний сарафанчик на широких лямках, желто-зелёный, а к нему прилагались огромные легкие разноцветные крылья бабочки, белые босоножки и венок из ромашек.

– Отличный выбор, - прошелестел костюмер, когда Ольга облачилась в этот костюм. Женщина-Бабочка – это явно то, что вам сегодня нужно. Разрешите прикрепить вуаль, это  правило, - и он ловко прицепил к венку серебристую вуаль, отчего Ольгино лицо скрыла легкая мерцающая дымка.  – Запомните, у нас тут не называют своих имён. Только по названиям костюмов! – напутствовал её костюмер.

Ольга, выйдя из кабинки, чувствовала себя как в сказке: непонятно, страшновато, но очень интересно. Начальница, неожиданно для Ольги облачившаяся в костюм Деда Мороза, тоже похвалила.

– Женщина-Бабочка – супер! То, что доктор прописал. А теперь мы расстанемся,  чтобы от души повеселиться, - загадочно сказала она. – Отъезд – в полночь. И не опаздывай, а то твоя карета превратится в тыкву. А теперь лети, Бабочка! Удачи!

И Ольга шагнула в большую дверь, за которой гремела музыка и кружились пары. Сколько здесь было разных костюмов! Снежинки и Зайчики, Пираты и Колдуньи, Роботы и Красные Шапочки, Цветы и Карты – просто глаза разбегались. И у всех лица скрыты за серебристыми вуалями – никто никого не знает, настоящий Маскарад!

Ольгу тут же кто-то пригласил на танец, и она влилась в замысловатый узор, который слагался из множества кружащихся пар. Она танцевала, порхала к бару – выпить прохладного лимонада, снова вливалась в общий круговорот, подлетала к открытому окну проветриться, и вновь танцевала… Она совершенно забыла о времени, о масках, о начальнице – обо всём, что не касалось того мига, который был сейчас.

Именно у окна к ней подошел незнакомец в костюме Ковбоя. Он был классный! Сильный, красивый, уверенный в себе – такие мужчины Ольге всегда нравились. Но от этого душа как-то по-особенному встрепенулась. Он пригласил её на танец, потом ещё и ещё. Ей было немного досадно, что за вуалью не разглядеть его лица: наверное, оно будет мужественным и властным. Но правила есть правила, ничего не поделаешь. Весь вечер они танцевали, дурачились, участвовали в многочисленных конкурсах, и казалось, что они знакомы целую вечность – Бабочка и Ковбой. Оказалось, им есть о чём поговорить, и их души настроены в унисон. Бывает же такое!

Ольга все чаще с тоской посматривала на большие часы – обе стрелки неумолимо бежали к цифре 12. Ей было жаль, что её Маскарад заканчивается так быстро, но все праздники когда-нибудь заканчиваются…

Она позволила себе задержаться ещё на пять минут, и ещё, и ещё минуточку. Но за десять минут до полуночи она взяла себя в руки и попросила:

– Вы не могли бы проводить меня к карете?

-– Как? Вы уже уезжаете? – огорчился Ковбой. – Но ведь Маскарад будет до утра!

– К сожалению, мне пора, - сказала Ольга. – Всё хорошее так быстро заканчивается! Несправедливо как-то…

– Мы можем восстановить справедливость, –  воодушевился Ковбой. – Просто останьтесь – и всё.

– Не могу. Обещала, - твёрдо сказала Ольга и чуть не заплакала.

– Желание дамы – закон, - чутко сориентировался Ковбой, подавая ей руку. – Я провожу вас к карете.

Они спускались вниз, и Ольге было очень грустно.

– Ты так прекрасная с этими крылышками, – сказал ей Ковбой, вдруг перейдя на «ты».

– Знаешь, я сегодня поняла, что всегда хотела быть Женщиной-Бабочкой, – вдруг призналась она. – Беззаботно порхать, перелетая с цветка на цветок, и чтобы мною любовались. А в жизни приходится всё время носить какие-то глупые маски, они мне не подходят. У меня от них судороги начинаются!

– Женщина и должна быть Бабочкой, – мягко сказал Ковбой. – Нам, мужчинам, это очень нравится. Может, тебе оставить этот образ?

– Как же, как же, – невесело усмехнулась Ольга. – Маскарад закончен, теперь крылышки-то махом обломаются.

– Зачем же ты выбрала себе такую жизнь? – удивился Ковбой.

– Вот выбрала, - отозвалась Ольга, удивляясь: а зачем, собственно, выбрала? И кто, собственно, заставлял?

– Ты знаешь, в душе я очень ранимый, слабый, нежный, –  признался Ковбой. – Но у меня есть огромное желание оберегать, защищать, заслонять собой. Я же родился мужчиной! В жизни я выбрал себе маску «Хозяин Жизни», и ещё есть куча похожих, на все случаи. У меня не всегда получается, но я стараюсь. Потому что мне нравится так жить. Мне нравится то, что я делаю.

Они уже спустились в вестибюль, но не спешили выходить: Ольге было очень интересно.

– И тебе не надоедает быть всё время в маске? – спросила она.

– У меня есть дом, и среди близких людей я могу её снять, побыть таким, какой я есть на самом деле. Я знаю, что меня там любят и в маске, и без неё – любого.

– Везёт тебе, - вздохнула Ольга. – Вот я себе не могу позволить снять маску «Всегда с Улыбкой». Ни на минуточку!

– А ты пробовала? – спросил Ковбой.

– Ты знаешь, кажется, нет! – вдруг призналась Ольга. – Мне так хотелось быть хорошей для всех, что я всегда в маске. Даже когда плакать хочется. Впрочем, сегодня я позволила себе… Видишь ли, моя начальница… Ой! Что же я! Сейчас будет бить полночь! Побежали быстрее!

И в этот момент часы грянули полночь. Они бросились к дверям, запутались в них, разобрались, выбежали на лестницу, побежали вниз, к серебристой машине, но… Вдруг случилось неожиданное. В спешке её вуаль за что-то зацепилась, серебристая дымка треснула, и Ковбой увидел её лицо.

– Олюшка…– ошарашенно произнёс Ковбой, и она застыла, не понимая, откуда он мог узнать её имя – она же точно не говорила! – тем более, Олюшкой её называли только дома… и только один человек…

Тем временем Ковбой поднял свою вуаль, и Ольга увидела его лицо. До каждой впадинки знакомое лицо своего мужа. Вечно теряющего носки, галстуки и маски. И родного – до дрожи в сердце.

–Ничего себе! – только и смогла сказать она, хлопая ресницами. – А ты здесь как?

– А мне твоя начальница позвонила, велела быть, билет на входе вручили, - доложил Ковбой. – Но я тебя никогда не видел такой… Порхающей!

– Зато я тебя таким всегда вижу, - парировала она. – Ковбоем с душой бабочки…

-– Да, я и правда такой, - согласился он и сдвинул на лоб широкополую ковбойскую шляпу. – Что будем с этим делать?

   Ольга по привычке хотела распорядиться, но вдруг вспомнила, что сегодня она  Женщина-Бабочка.

–Ты – Ковбой, ты и решай, –  лукаво сказала она и тряхнула крылышками.

– Тогда стой смирно. Сейчас я прицеплю тебе вуаль. И себе тоже. А потом мы вернёмся на Маскарад и будем веселиться до утра. Без масок! Но в костюмах. Возражения есть?

– А как же дети? – робко спросила Бабочка.

– А с ними мама, - отмахнулся Ковбой и занялся ее вуалью. – Хочу, чтобы ты давала мне возможность побыть сильным и мужественным. Ковбоем!  А для этого тебе надо порхать! Оставайся Бабочкой – раз тебе это нравится!  Так что? Разрешите пригласить вас на танец?

– Извольте, - сделала реверанс Бабочка.

Внизу посигналила серебристая машина, о которой они совсем забыли. Обернувшись, они увидели, как из машины им машет красной рукавицей самый настоящий Дед Мороз – тот, который знает толк в масках, приносит чудеса и время от времени возвращает нас в детство.

Эльфика, с любовью.