Скачать полностью (1,53 мб)

3 мая 2014 года исполняется 700 лет со дня рождения великого русского подвижника Преподобного[1] Сергия Радонежского, чей самоотверженный высоконравственный труд, чьё пламенное любящее сердце создали из его Обители школу нравственной жизни и постепенно перестраивали весь нравственный строй души русского человека XIV века. Подвижнические труды Святого Сергия и его последователей во имя возрождения нравственности, по словам Н Рокотовой, отметили Новую Эру в жизни Земли Русской. Великому подвигу всенародного Учителя, Наставника и Хранителя  Земли Русской посвящается данный очерк.




 

                         Духовная трудовая община Преподобного Сергия Радонежского обозначила рождение Святой Руси



 

                                                                                                                                 …смысл всей деятельности Преподобного не во

внешней церковности, но в его высоко - нравственно – 

воспитательном влиянии на его современников.

Устанавливая суровые уставы, внося дисциплину в дикие

нравы того времени, он творил характер народа, создавая

тем мощь государства. 

                                                                                                                                                          Е. И. Рерих  Письма.  25.05.1936


 

                                                                                                                             Да поможет нам Преподобный приобщиться к великом

единому Свету.

                                                                                                                                                             Н.К. Рерих




 

Жизнь и труды Преподобного Сергия


 

Великий русский подвижник XIV века Сергий Радонежский (1314-1392), родился, как сообщал первый биограф, ученик  Сергия Радонежского Епифаний Премудрый, в селе Варницы (близ Ростова) в семье именитых бояр ростовских Кирилла и его жены Марии. При крещении будущий святой получил имя Варфоломей (в честь апостола Варфоломея).

Ещё при жизни родителей в душе Варфоломея возникло желание посвятить себя монашеской жизни. Родители не возражали, но просили дождаться их смерти: После смерти родителей Варфоломей с овдовевшим братом Стефаном поселились в дремучем лесу в 30 верстах от Радонежа. Здесь они сами поставили два сруба, один для церкви, другой для жилья.
Не выдержав слишком сурового и аскетического образа жизни, Стефан вскоре ушёл в Московский Богоявленский монастырь. После ухода брата Сергий месяцы и годы жил один.

Молва о жизни молодого подвижника разнеслась по окрестностям. Стали приходить к нему люди за советом и помощью. Приходили и те, кто желал быть учеником и подражать ему в подвиге жизни. Когда собралось к Сергию двенадцать учеников, была учреждена Обитель, которая, по сути, являлась трудовой общиной.

Н.К. Рерих. «Сергий строитель», 1925 г.

Запретив принимать подаяние, Сергий установил правило, чтобы все иноки[2] жили от своего труда.

Сам Преподобный был примером всевозможных трудов и подвигов. Он носил воду вместе с двумя водоносами для братии, молол ручными жерновами, пёк просфоры, варил квас, катал церковные свечи, кроил и шил одежду, обувь и работал на братию, по выражению летописца Епифания, «как раб купленный». Летом и зимою ходил в той же одежде, ни мороз его не брал, ни зной, и, несмотря на скудную пищу, был очень крепок, «имел силу против двух человек», и ростом был высок. Был и на службах первым. В промежутках между службами была введена им молитва в келиях[3], работа в огородах, шитьё одежды, переписывание книг и иконописание.

Он ввёл своим примером суровую самодисциплину, требовавшую также и от учеников постоянной бдительности над мыслями, словами и поступками своими, что сделало из его Обители нравственную школу, служившую примером всем приходящим в Обитель.




 

Великий подвиг Сергия Радонежского запечатлён в истории и

в памяти народной




 

                                                                                                                                   Примером своей жизни, высотой своего

духа Преподобный Сергий поднял упавший дух

родного народа, пробудил в нём доверие к себе, к

своим силам, вдохнул веру в своё будущее.

                                                                                                                                                                                                                                             В.О. Ключевский


 

Видный русский историк Василий Осипович Ключевский  (1841-1911) в своей речи[4] особо отметил, что и через 500 лет народ хранит и свято чтит память о Сергии Радонежском.

«Какой подвиг так освятил это имя? Надобно припомнить время, когда подвизался Преподобный». Во времена  татаро-монгольских нашествий, начиная с 1224 года,  многие беды претерпела Русская Земля. …во всех русских нервах ещё до боли живо было впечатление ужаса, произведённого этим всенародным бедствием и постоянно подновлявшегося многократными местными нашествиями татар. Это было одно из тех народных бедствий, которые приносят не только материальное, но и нравственное разорение».

«Жизнеописатель, сам живший в братстве, воспитанном Сергием, живыми чертами описывает, как оно воспитывалось, с какой постепенностью и любовью к человеку, с каким терпением и знанием души человеческой.

М.В. Нестеров. 

Труды Преподобного Сергия Радонежского

Мы все читали и перечитывали эти страницы древнего жития, повествующие о том, как Сергий, начав править собиравшейся к нему братией, был для неё поваром, пекарем, мельником, дровоколом, портным, плотником, каким угодно трудником… ни на один час не складывал рук для отдыха; как потом, став настоятелем обители и продолжая ту же черную хозяйственную работу, он принимал искавших у него пострижения, не спускал глаз с каждого новика, возводя его со степени на степень иноческого искуса, указывал дело всякому по силам… Так воспиталось дружное братство, производившее, по современным свидетельствам, глубокое назидательное впечатление на мирян… Мир смотрел на чин жизни в монастыре Преподобного Сергия, и то, что он видел, быт и обстановка пустынного братства поучали его самым простым правилам, которыми крепко людское христианское общежитие.

В монастыре всё было бедно и скудно, или, как выразился разочарованно один мужичок, пришедший в обитель Преподобного Сергия повидать прославленного величественного игумена, «всё худостно, все нищетно, все сиротинско»… чего ни хватись, всего нет, по выражению жизнеописателя; случалось, вся братия по целым дням сидела чуть не без куска хлеба. Но все дружны между собою и приветливы к пришельцам, во всём следы порядка и размышления, каждый делает своё дело, каждый работает с молитвой, и все молятся после работы. Во всех чуялся скрытый огонь, который без искр и вспышек обнаруживался живительной теплотой, обдававшей всякого, кто вступал в эту атмосферу труда, мысли и молитвы….

Таких людей была капля в море православного русского населения. Но ведь и в тесто немного нужно вещества, вызывающего в нём живительное брожение. Нравственное влияние действует не механически, а органически. На это указал Сам Христос, сказав: «Ц а р с т в о  Б о ж и е  п о д о б н о  з а к в а с к е»[5].  Украдкой западая в массы, это влияние вызывало брожение и незаметно изменяло направление умов, перестраивало весь нравственный строй души русского человека XIV века...

Пятьдесят лет делал своё тихое дело Преподобный Сергий в Радонежской пустыне. Целые полвека приходившие к нему люди вместе с водой из его источника черпали в его пустыне утешение и ободрение и, воротясь в свой круг, по каплям делились ими с другими.

Этими каплями нравственного влияния и выращены были два факта, которые легли среди других основ нашего государственного и общественного здания и которые оба связаны с именем Преподобного Сергия. Один из этих фактов – великое событие, совершившееся при жизни Сергия, а другой – целый сложный и продолжительный исторический процесс, начавшийся только при его жизни.

 Событие состояло в том, что народ, привыкший дрожать при одном имени татарина, собрался, наконец, с духом, встал на поработителей и не только нашёл в себе мужество встать, но и пошёл искать татарских полчищ в открытой степи и там повалился на врагов несокрушимой стеной, похоронив их под своими многотысячными костями. Как могло это случиться? Откуда взялись, как воспитались люди, отважившиеся на такое дело, о котором боялись и подумать их деды?»

В.О. Ключевский говорил также: «Чувство нравственной бодрости, духовной крепости, которое Преподобный Сергий вдохнул в русское общество, ещё живее и полнее воспринималось русским монашеством. В жизни русских монастырей со времени Сергия начался замечательный перелом: заметно оживилось стремление к иночеству. В бедственный первый век ига это стремление было очень слабо: в сто лет 1240 - 1340 годов возникло всего каких-нибудь десятка три новых монастырей. Зато в следующее столетие 1340 - 1440 годов, когда Русь начала отдыхать от внешних бедствий и приходить в себя, из куликовского поколения и его ближайших потомков вышли основатели до 150 новых монастырей…

Эта связь русского монастыря с миром обнаружилась и в другом признаке перелома, в перемене самого направления монастырской жизни со времени преподобного Сергия. До половины XIV века почти все монастыри на Руси возникали в городах или под их стенами; с этого времени решительный численный перевес получают монастыри, возникавшие вдали от городов, в лесной глухой пустыне, ждавшей топора и сохи. Так к основной цели монашества, борьбе с недостатками духовной природы человека, присоединилась новая борьба с неудобствами внешней природы; лучше сказать, эта вторая цель стала новым средством для достижения первой.

 Преподобный Сергий со своею обителью и своими учениками был образцом и начинателем в этом оживлении монастырской жизни, «начальником и учителем всем монастырям, иже в Руси», как называет его летописец…

Примером своей жизни, высотой своего духа Преподобный Сергий поднял упавший дух родного народа, пробудил в нём доверие к себе, к своим силам, вдохнул веру в своё будущее. Он вышел из нас, был плоть от плоти нашей и кость от костей наших, а поднялся на такую высоту, о которой мы и не чаяли, чтобы она кому-нибудь из наших была доступна…

Так духовное влияние Преподобного Сергия пережило его земное бытие и перелилось в его имя, которое из исторического воспоминания сделалось вечно деятельным нравственным двигателем и вошло в состав духовного богатства народа…  При имени Преподобного Сергия народ вспоминает своё нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и затверживает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной. Это возрождение и это правило – самые драгоценные вклады Преподобного Сергия, не архивные или теоретические, а положенные в живую душу народа, в его нравственное содержание…

Творя память Преподобного Сергия, мы проверяем самих себя, пересматриваем свой нравственный запас, завещанный нам великими строителями нашего нравственного порядка, обновляем его, пополняя произведённые в нем траты».



 

Осознание трудов и подвига Великого Светильника Земли Русской


 

     Сильна Россия мощью Светоносного Вождя

и Хранителя своего!

Н. Яровская (Е. Рерих)

 

При чтении очерка Н. Яровской «Преподобный Сергий Радонежский»[6] нашему сознанию всё с большей полнотой открывается глубинный смысл самоотверженных трудов и подвига Великого Подвижника Земли Русской. Мы глубже осознаем значение пламенного сердца этого Светильника, Вождя и Хранителя России. Осознаем мудрость Сергия, который  понимал, что сотрудничество необходимо для любых построений, для самой жизни на Земле. Потому он личным примером хотел запечатлеть в сознании учеников и всех приходящих к нему великое значение сотрудничества и единения.

Приведу некоторые выдержки из очерка Н. Яровской

«Спустя десять лет по основании Обители около неё  постепенно стали селиться крестьяне и скоро окружили монастырь своими посёлками. Простота, великая сердечность Преподобного, отзывчивость на всякое горе и, более всего, его ничем несломимая вера в заступничество Сил Превышних, и отсюда ясная, радостная бодрость, не оставлявшая его в самые тяжкие минуты, привлекали к нему всех и каждого. Не было отказа в его любвеобильном сердце, оно было открыто каждому. Каяный язык отказа и отрицания не существовал в его обиходе, «дерзайте» – было его излюбленным речением. Для самого скудного и убогого находилось у него слово ободрения и поощрения. Лишь лицемеры и предатели не находили к нему доступа (с. 38).

Святой Сергий «постоянно твердил о Хранителях Благих. Он призывал Их в свидетели и знал, что нет тайны от Мира Высшего, Мира Огненного, и, прежде всего, учил признательности Высшему Миру. Каждому приходящему, по сохранившемуся преданию, он предлагал поблагодарить Господа за встречу.

Он говорил: «Поблагодарим Господа, вот и встретились. Так, поблагодарим великих Отцов наших и поклонимся им; и теперь порадуемся или восплачем вместе. Говорят, что радость вдвоём родит много зерён и слезы вдвоём, как роса Господня». Так Сергий приветствовал начало каждого сотрудничества…

 Можно утверждать, что Сергий нашёл путь к сердцам не только путём чудес, о которых запрещал говорить, но своим личным примером великого сотрудничества, как в большом, так и в малом. Его слово было словом сердца, и, может быть, главная сила его кратких убеждений заключалась в той незримой, но ощутимой благодати, которая излучалась из всего его обаятельного облика, умиротворяюще и ободряюще влиявшего на всех приходивших к нему.

 Нигде нет указания на гнев, даже на возмущение, он умел быть твёрдым и требовательным, но без насилия. Он никогда не жалел себя, и такое качество не было умственным, но сделалось природою, и потому облик его так убеждал. Присущее ему огненное проникновение помогало ему безошибочно разбираться в способностях и душевном складе учеников и поручать каждому задачу по силам его, а также проникать в намерения приближавшихся к нему.

Преподобный входил во все нужды, во все будни как своих учеников, так и всех трудящихся. Каждодневность не притупляла его чувствований, и сердце его не нарушало свою отзывчивость на всякие обиходные вопросы. Его учение не отрывало от жизни и полагало труд каждого дня как возношение сердца. Учение это выше всего ставило долг человека с точки зрения общего блага (Выделено В.П.).

Сергий старался всячески очищать и утончать чувства учеников и приходящих к нему за наставлениями, именно в их жизненном обиходе…

Он умел пользоваться каждым случаем, чтобы заложить в сознание народа зерно нравственного учения и дать проблеск в Мир Высший. Так он посылал учеников своих на полевые работы к крестьянам, чтобы помочь им и получить возможность говорить о просвещении духа. И зёрна его благостного учения дали чудесные всходы. Окрепла нравственность, окреп дух, поднялись силы народа, и подвиг освобождения Земли Русской, на который благословил его Преподобный, стал возможным» (с. 39-40).

Его великая любовь к людям да будет и нам примером, как в любви находить подход к каждой душе и передавать ей свою любовь к Миру Высшему, почитание его мудрых Законов.

«Преподобный был также первым духовником братии. Конечно, исповедь эта много способствовала тому внутреннему общению, которое так спаивало его с братией. Наблюдение и любовь к людям дали ему подход к каждой душе и умение извлекать из неё лучшие чувства, что сильно облегчало задачу духовного водительства. Духовное прозрение в истинную сущность учеников руководило им и в определении меры послушания по силам и способностям каждого, ни в чём не насилуя, но всячески охраняя личные свойства их» (с. 45).

«Не произносил он и длинных проповедей, речь его отличалась краткостью и убедительностью. Часто говорил он притчами, пользуясь самыми простыми и обыденными образами и сравнениями, которые легко запоминались слушателями. Но, прежде всего, Преподобный учил людей своим личным примером, применением учения в жизни каждого дня. Труд в его учении играл огромную, первенствующую роль. Он знал пламенную меру труда, потому непрестанный труд ставился Им как условие и средство духовного достижения (Выделено В.П.). Сердцем он прозревал, что труд во имя Светлой Иерархии, во имя ближнего преображается в качестве своем. Так труд был возведён им в священное понятие, неотделимое от духовного самоусовершенствования» (с. 46).

«Можно сказать, что подвижническая жизнь Сергия, своим личным примером введя в жизнь высокое нравственное учение, отметила Новую Эру в жизни Земли Русской. (Выделено В.П.). Благодаря широкому установлению им и учениками его новых обителей, школ суровой подвижнической жизни, сильно поднялась нравственность народа. Возникшие вокруг тихих монастырей-школ целые селения и посады постоянно имели перед собою неповторяемую школу высокого самоотречения и бескорыстного служения ближнему. Разве могла быть одержана победа над страшным врагом, если бы дух народа не был напитан огненной благодатью, исходившей во всей её неисчерпаемости от его великого Наставника и Заступника?» (с. 47)

«Уже с половины жизни Облик Преподобного вошёл в сознание народа русского как Всенародный Учитель, Заступник и Ободритель. Кто может исчислить, какое множество народа шло к нему со всеми своими нуждами, большими и малыми? Но слава о святости и мудрости Сергия распространилась по всей Руси и помимо воли выдвинула его и на поприще государственной деятельности.

К этому времени устанавливается и его великая дружба со святителем Алексием, утверждённым в звании митрополита всея Руси! Святитель Алексий часто приезжал в Троицкую Обитель отдохнуть и посоветоваться с мудрым Старцем. Эти два великие подвижника, духовно соединённые узами любви и понимания, в полном единении работали на благо народа русского, всячески помогая духовному просвещению и строительству Земли Русской. …и митрополит Алексий неоднократно возлагал на Преподобного труднейшие политические поручения словом и убеждением усмирить распри удельных князей и привести их к признанию верховной власти князя Московского. И настолько было велико обаяние личности Преподобного, что самые упорные смирялись перед силою и мудростью его слова» (с. 54).

Так, в 1365 году Преподобный Сергий посетил князя Бориса Константиновича, который захватил Нижний Новгород у своего брата князя Дмитрия, убедил его вернуть город Дмитрию и признать власть великого князя Московского.

«Около 1377 года митрополит Алексий, чувствующий уже себя стареющим и слабым и давно лелеявший мысль оставить после себя преемником Преподобного Сергия, решил воспользоваться обычаем, установившимся у русских митрополитов, ещё при жизни назначать себе преемника. По вызову митрополита Преподобный явился к нему, и посреди дружественной, духовной беседы Алексий приказал принести золотой «парамандный» крест митрополичий с драгоценными камнями и подал его Преподобному. Но Святой просто ответил:

 «Прости мне, Владыко, от юности я не был златоносцем и в старости подобает мне быть в нищете».

 «Знаю, что таково было всегда твое житие, – ответил митрополит,–  но теперь яви послушание и прими от меня дар сей в благословение». И сам возложил на Преподобного крест. При этом он сообщил ему о возможном назначении Киприана в митрополиты и выразил ему все свои опасения и сомнения в этом человеке, тогда как Преподобного он настолько знает, что с великою радостью назначает его своим преемником. И снова просил его не отказываться, указывая и на то, что назначение его будет всеми радостно принято, ибо таково желание от великого князя до простых людей. Но Сергий оставался непреклонен:

 «Прости мне, Владыко, – говорил он, – ты хочешь возложить на меня бремя выше меры, но ты не найдёшь во мня того, что ищешь. И если не хочешь ты отогнать моей нищеты от слышания твоей святыни, не говори более о том».

 Алексий понял и не настаивал более. Знал он твёрдую волю своего друга. Преподобный мог делать лишь то, к чему был призван, лишь водительству внутреннему верил он (Выделено В.П.).  И здесь он сумел убедить Святителя, что и для церкви лучше, если он будет продолжать своё дело.

 И в этом случае Преподобный выказал себя прозорливцем. Внутренний голос, или, вернее. Силы Высшие, водившие им, не предназначали его к этой деятельности» (с. 56-57).

В эти годы совершается величайшее продвижение нравственности: ученики Преподобного, продолжая  его дело, создают новые обители. «По разным направлениям широко наметились эти ячейки духовной культуры» (с. 54).

«Итак, по его почину пустынное житие широко распространилось в Московской Руси. В ХV и в ХVI веках все леса северной Руси населились пустынножителями, духовными чадами и подражателями Преподобного. Около этих уединённых хижин быстро вырастали новые и новые обители... Велико было историческое значение монастырей в деле строительства Российского Государства, ибо, по завету Преподобного, они основывались в местах пустынных и диких и, конечно, привлекали к себе население, которому было удобнее и духовно радостнее и прочнее жить при них. Таким образом, они явились истинными рассадниками жизни и просвещения… они развивали земледелие, строительство, насаждали ремёсла и на культуре духа закладывали основу государственности.

Итак, Святой Сергий явился отцом северного русского монашества, основоположником Святой Руси и также предтечею будущих старцев (Выделено В.П.). Но, помимо того, велико было его значение и в общегосударственной жизни народа. Мы видели, как неоднократно он улаживал распри между князьями, грозившие неисчислимыми бедствиями молодому государству. Он же скрепил своею подписью закон о престолонаследии от отца к сыну, положивший конец междоусобным соискательствам, раздиравшим Землю Русскую. Но апофеозом деятельности Преподобного было его историческое благословение на страшную битву великого князя Дмитрия. Он знал, какое следствие будет иметь его слово, и принял на себя эту ответственность. И следствием этого вдохновения и ободрения была великая победа над вековыми утеснителями. Победа эта явилась поворотным пунктом в истории молодого Московского Государства, несмотря на ещё угрожавшее нападение врагов, всё же она настолько укрепила веру народа в свои силы, настолько подняла дух его, что Московское Государство смогло укрепиться, чтобы с течением времени развиться в Великую Державу Всероссийскую» (с. 55-56).

В тяжелейшей битве, на которую князя Дмитрия и русское войско  благословил игумен Троицкого монастыря Преподобный Сергий Радонежский,  русский народ одержал блистательную победу. Это была одна из тех великих нравственных побед, которые навеки остаются в памяти народа, и воспоминаниями о которых в дни новых бед и испытаний питается национальное мужество.

Так среди сознательного и священного труда во имя Светлой Иерархии этот Высокий Дух, прозревая великое предназначение России, закладывал священную основу нового государственного построения. Так возникло уникальное явление в мировой цивилизации – Святая Русь как образ единства Божественного и человеческого в космическом пространстве русской души, как пример высшей Духовной Культуры.

Преподобный Сергий, его ученики и последователи, святые старцы пустынножительства – все они являли живой пример служения наиболее высокому идеалу – идеалу Правды Божией. Этот бессмертный образ единства живёт в любящих и верных сердцах, устремлённых к возрождению Духовной Культуры.



 

Святой Сергий – великий миротворец и объединитель Руси


 

                                                                                                                              Новый дух — сознание единства

соединял князей, изменилось и сознание народа;

видя единение среди своих вождей, народ окреп духом,

страх перед врагом стал утихать, и

явилось сознание своего права и достоинства.

Н. Яровская (Е.И. Рерих)

 

Когда в 1378 году князь Дмитрий нанёс первое поражение татарам на реке Боже, хан Мамай «решил похоронить всякую память о России». Он «собрал всю Волжскую Орду, сговорился с литовским князем Ягелло и русским князем Олегом Рязанским и летом в 1380 году поставил свою ставку при устье реки Воронежа. Время для Руси настало грозное. Митрополит Алексий уже умер, нового митрополита ещё не было, ибо в церкви происходили смуты соискательства. И тут выступил во всей силе своего обаяния Преподобный Сергий. Кто же другой мог поднять весь народ и вдохнуть такую несокрушимую веру в правоту дела, следовательно, и в победу? Самый мирный подвижник, чуждый всякому насилию, без колебания благословляет князя и воинство его на подвиг за правое дело, за народ, за Русь.

 18 августа Дмитрий со многими князьями и воеводами едет в Обитель за последним благословением Преподобного перед страшным боем. Можно себе представить, сколь сурово и торжественно было это молебствие и напутствие!.. «Подобает тебе, Господине, заботиться о стаде, порученном Богом, и выступить против безбожных» (с. 58-59). Великий миротворец стремился использовать все средства для мирного урегулирования и потому спросил князя Дмитрия: «Всё ли ты сделал, все ли меры использовал, чтобы предотвратить страшную битву?» И князь ответил, что он все сделал, но безуспешно.

 «Если так, – сказал Сергий, – то врага ждёт конечное погубление, а тебя помощь и слава от Господа» (Выделено В.П.).

Во время общей битвы  на громадном по тем временам фронте в десять вёрст Преподобный «находился со всею братией в церкви, тело его было здесь, но духом он был там, где совершалась судьба России. Перед его духовными очами проходили все перипетии боя, он сообщал братии о ходе битвы, от времени до времени называя имена павших воинов, и тут же читал заупокойные молитвы за них. Наконец, он возвестил о совершенном поражении врагов и воздал со всею братией благодарение Богу» (59-61).

Великий прозорливец знал силу коллективной сердечной молитвы, знал силу молитвы земной, объединённой с Силами Небесными, и потому был уверен в победном исходе битвы за правое дело. «…велико было значение победы. Она ещё больше подняла дух народа, и почитание Преподобного ещё более возросло» (с. 61).

 «Страшны были татары, но ещё страшнее и губительнее для Земли Русской были все ещё продолжавшиеся раздоры между князьями. Как известно, некоторые из них в своём противодействии укреплению Московского великого князя вступали даже в союз с врагами – татарами и литовцами… Так и в 1385 году великий князь обратился к Преподобному с просьбою уладить его отношения с грозным и неукротимым князем Олегом Рязанским, давнишним врагом Москвы и союзником Мамая и Ольгерда. Вся жизнь этого вероломного князя прошла в интригах и походах; и не раз способствовал он и ханским нашествиям на Землю Русскую. Многих послов посылал Дмитрий к Олегу, но высокомерный князь никого не хотел слушать. Тогда великий князь обратился к Преподобному. И вот Сергий, уже 70-летний старец, идёт [пешком] в Рязань, чтобы утвердить прочный мир между князьями. Чудный Старец долго беседовал с суровым князем и своим огненным духом и словами сердца привёл его в такое умиление, что уговорил заключить вечный союз с великим князем Дмитрием» (с.62).

Так, качество миролюбия и миротворческая деятельность великого строителя духовной крепости народа русского являют нам живой убедительный пример, как самое грозное разъединение, самое враждебное противостояние можно уладить мирными средствами.  А ежели кто не внемлет мирному языку, то вероломного  врага ждёт конечное погубление. А стоящего за правое дело, за святую Отчизну ждёт  помощь и слава от Господа.

Скачать полностью (1,53 мб)